: : Разделы сайта : :
: : Партнёры : :
- Гость
Пожалуйста, зарегистрируйтесь
: : Ещё интересное : :
: : Партнеры : :
Обратная связьСвязь с администрацией
• Новости планеты и технологий » Новости » Прямая зависимость
Как строится работа CIO в энергетическом бизнесе? Что стоит на первом месте и насколько важно техническое состояние станции для бизнеса в целом? Как проводить мониторинг оборудования? С какими проблемами приходится сталкиваться CIO в сфере энергетики? По этим и другим вопросам Алексей Кравченко побеседовал с Олегом Карпенко, CIO ОАО «Татэнерго» и ОАО «Генерирующая компания». В беседе также принимали участие Сергей Дятлов (GMSC) и Константин Симакин (ОГК-4).
Алексей Кравченко: – Олег, чем тебе в основном приходится заниматься: генерацией или сетями?
Олег Карпенко: – В настоящее время я занимаюсь генерацией, хотя по совместительству работаю в АО-энерго. «Татэнерго» пока еще существует, но фактически активы уже выведены, а генерация и сети уже не являются аффилированными лицами.
– Сколько станций находится под управлением генерирующей компании Татарстана?
О.К.: – Сейчас осталось шесть станций, так как часть активов была продана. Еще до распаковки также мы избавились от одной убыточной ГЭС небольшой мощности.
– Это станции какого года выпуска?
О.К.: – Диапазон очень широк, строительство первой электростанции в Татарстане было начато еще в 1923 году. Но само собой, оборудование на ней стоит современное. Активный ввод мощностей, как и по всей стране, был в конце 70-х. В настоящее время большие планы по модернизации.
– Сколько у вас оборудования? Блоки какой детализации вы рассматриваете?
О.К.: – В компании есть ГРЭС, ГЭС и ТЭЦ. Поэтому проведу детализацию не по составу, а с точки зрения ремонтов и степени влияния на бизнес при работе на оптовом рынке электроэнергии. Все оборудование классифицируется на три категории. А – от которого зависит весь бизнес. В – менее важное оборудование или резервированное.
С – оборудование, отказ которого не повлияет на работу на ОРЭ вообще. К каждому из них разный подход.
– С какой основной проблемой тебе приходится сталкиваться в обслуживании этих станций?
О.К.: – Главные проблемы в организации ремонтов и скрываются в инженерной части. Задача ИТ-директора, главным образом, заключается в создании информационной системы для управления ремонтом и обслуживанием оборудования.
– Это оборудование непосредственно влияет на бизнес?
О.К.: – Конечно. Есть такое понятие, как экономическая надежность, которое связано с различными рисками. Бизнес зависит от вероятности отказа оборудования и от степени влияния этих отказов на рыночные потери. Причем проблемы с оборудованием всегда влекут за собой не только прямые, но и косвенные потери для бизнеса. Поэтому необходимо постоянно мониторить ситуацию с техническим состоянием оборудования станций.
– Какие еще факторы серьезно влияют на бизнес?
О.К.: – Для энергетики очень важны поставки топлива. Но, пока есть запасы в стране и предложения на рынке, проблем не возникает. Вопрос только в цене на это сырье.
– С точки зрения ИТ, в закупках автоматизировать по большому счету нечего, я правильно понимаю?
О.К.: – Там идет серьезная работа с поставщиками, анализ предложений, но, с точки зрения ИТ, оптимизация нужна не столько при закупках, сколько при загрузке самого оборудования. Этим мы занимаемся, и в 2010 году закончен большой проект по внедрению автоматизированной системы расчета технико-экономических показателей и прогнозированию режимов работы оборудования в пилотном филиале – Набережночелнинской ТЭЦ. Внедренный программный комплекс позволяет планировать оптимальные режимы оборудования станции по критерию минимизации топливных затрат на сутки вперед по часам.
– Приходилось ли тебе рассматривать системы или подходы на других предприятиях?
О.К.: – Главное – это мониторинг индекса технического состояния основного оборудования на станциях. Вообще, к этому процессу существует два подхода. Коллеги из ОГК-4, используя систему Business Stream, могут оценить состояние основного оборудования фактически в реальном времени. Это живая система, но, приобретая ее, вы должны на 100% доверять встроенным в систему алгоритмам выявления рисков, которые выдали вам результат. Есть другой подход, который, в частности, используют коллеги из «РусГидро». Все алгоритмы расчетов рисков открыты и периодически уточняются, но оценка технического состояния оборудования проводится по необходимости. Нам не подходит ни один из них. У нас внедрение начато с классического ТОиР на базе ИБМ Максимо для учета дефектов, планирования графика ремонтов, составления программ ремонта, учета затрат. Была заведена история ремонтов, чтобы понимать тенденции, и начат учет текущих дефектов в электронном виде. Если мы имеем данные по отказам, знаем, в каком состоянии находится оборудование, мы можем переходить к оценке риска, чтобы понять, какие убытки мы понесем при потере какого-то блока, что необходимо ремонтировать, что модернизировать, а что эксплуатировать до отказа.
Сергей Дятлов: – И вообще, приведет ли отказ конкретного узла к остановке блока в целом.
О.К.: – Совершенно верно. Нужны методология оценки дефектов и полная картина технологических взаимосвязей. Ей-то мы сейчас и планируем заниматься. Возможно, этим нужно было начать заниматься раньше, параллельно с внедрением системы ТОиР, но в функциональности ИБМ Максимо этого нет.
С.Д.: – Причем софта на рынке под это нет, никто не предлагает решений. Даже IBM, несмотря на столетнее присутствие на рынке информационных технологий, не может ничего предложить.
О.К.: – Такая проблема есть. Но главное – все-таки методология. Софт мы еще писать умеем, а вот, допустим, выстроить уровень значимости единиц оборудования – это уже не просто проблема, а большая проблема.
С.Д.: – Я считаю, что эта система не развивалась нормально, так как у нас был достаточно продолжительный период, когда в руководстве энергетических компаний не было людей, которые там собираются работать долго. Оценка работы, ее анализ, прогнозирование имеют смысл, когда ты уверен, что и через десять лет будешь сталкиваться с подобными проблемами.
Константин Симакин: – Проблема также в том, что нет технологических карт, их надо создавать. А они разные для каждого железа. Заводы-производители не берутся их создавать.
С.Д.: – А энергосервисных компаний у нас нет.
О.К.: – То есть они есть, но они не готовы создавать технологические карты. Думаю, что за создание сборника типовых технологических карт ни одна ремонтная организация или отраслевой институт не берутся еще и потому, что с каждым годом падает подготовка инженерных кадров.
С.Д.: – Также хотелось бы отметить, что технологические карты – это некий уровень стандарта, а стандарты вводит некий институт, регулятор, которого просто-напросто не существует.
О.К.: – Большим достижением в нашей организации я считаю создание модели формирования ремонтной программы. Стало понятно, где ТОиР, где оценка риска, где прогнозирование, где проходит согласование. Появилась цель – а это уже мотивация. Стало понятно, что нужно делать, в каком направлении двигаться. Все может быть дальше продумано и разложено на процессы отдельно для каждой станции, для каждого блока и для конкретных людей, которые планируют ремонты и которые ремонтируют.
С.Д.: – Вам повезло, что технари взялись за это и выдали результат.
О.К.: – Для того чтобы зажечь людей, нужно заставить их поверить, что информационные системы работают и позволяют реально пользоваться результатами расчетов, несмотря на тяжелый первоначальный этап по рутинной работе заведения исходной информации.
– И к каким результатам вы в итоге пришли?
О.К.: – Самое тяжелое было сделано за три года. Фактически работа по заведению НСИ по большей части пройдена. Еще необходимо кое-что сделать, подправить, но это уже доработки.
– Каковы твои прогнозы на будущее?
О.К.: – Мы понимаем, куда надо двигаться, что делать. И главное, не собираемся упрощать задачу по оценке технического состояния оборудования и определения рисков.
Журнал Энергополис №4(56) апрель 2012
Читайте также:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Прямая зависимость
- 5-05-2012, 17:19 Раздел: Новости » Прямая зависимость
Как строится работа CIO в энергетическом бизнесе? Что стоит на первом месте и насколько важно техническое состояние станции для бизнеса в целом? Как проводить мониторинг оборудования? С какими проблемами приходится сталкиваться CIO в сфере энергетики? По этим и другим вопросам Алексей Кравченко побеседовал с Олегом Карпенко, CIO ОАО «Татэнерго» и ОАО «Генерирующая компания». В беседе также принимали участие Сергей Дятлов (GMSC) и Константин Симакин (ОГК-4).
Алексей Кравченко: – Олег, чем тебе в основном приходится заниматься: генерацией или сетями?
Олег Карпенко: – В настоящее время я занимаюсь генерацией, хотя по совместительству работаю в АО-энерго. «Татэнерго» пока еще существует, но фактически активы уже выведены, а генерация и сети уже не являются аффилированными лицами.
– Сколько станций находится под управлением генерирующей компании Татарстана?
О.К.: – Сейчас осталось шесть станций, так как часть активов была продана. Еще до распаковки также мы избавились от одной убыточной ГЭС небольшой мощности.
– Это станции какого года выпуска?
О.К.: – Диапазон очень широк, строительство первой электростанции в Татарстане было начато еще в 1923 году. Но само собой, оборудование на ней стоит современное. Активный ввод мощностей, как и по всей стране, был в конце 70-х. В настоящее время большие планы по модернизации.
– Сколько у вас оборудования? Блоки какой детализации вы рассматриваете?
О.К.: – В компании есть ГРЭС, ГЭС и ТЭЦ. Поэтому проведу детализацию не по составу, а с точки зрения ремонтов и степени влияния на бизнес при работе на оптовом рынке электроэнергии. Все оборудование классифицируется на три категории. А – от которого зависит весь бизнес. В – менее важное оборудование или резервированное.
С – оборудование, отказ которого не повлияет на работу на ОРЭ вообще. К каждому из них разный подход.
– С какой основной проблемой тебе приходится сталкиваться в обслуживании этих станций?
О.К.: – Главные проблемы в организации ремонтов и скрываются в инженерной части. Задача ИТ-директора, главным образом, заключается в создании информационной системы для управления ремонтом и обслуживанием оборудования.
– Это оборудование непосредственно влияет на бизнес?
О.К.: – Конечно. Есть такое понятие, как экономическая надежность, которое связано с различными рисками. Бизнес зависит от вероятности отказа оборудования и от степени влияния этих отказов на рыночные потери. Причем проблемы с оборудованием всегда влекут за собой не только прямые, но и косвенные потери для бизнеса. Поэтому необходимо постоянно мониторить ситуацию с техническим состоянием оборудования станций.
– Какие еще факторы серьезно влияют на бизнес?
О.К.: – Для энергетики очень важны поставки топлива. Но, пока есть запасы в стране и предложения на рынке, проблем не возникает. Вопрос только в цене на это сырье.
– С точки зрения ИТ, в закупках автоматизировать по большому счету нечего, я правильно понимаю?
О.К.: – Там идет серьезная работа с поставщиками, анализ предложений, но, с точки зрения ИТ, оптимизация нужна не столько при закупках, сколько при загрузке самого оборудования. Этим мы занимаемся, и в 2010 году закончен большой проект по внедрению автоматизированной системы расчета технико-экономических показателей и прогнозированию режимов работы оборудования в пилотном филиале – Набережночелнинской ТЭЦ. Внедренный программный комплекс позволяет планировать оптимальные режимы оборудования станции по критерию минимизации топливных затрат на сутки вперед по часам.
– Приходилось ли тебе рассматривать системы или подходы на других предприятиях?
О.К.: – Главное – это мониторинг индекса технического состояния основного оборудования на станциях. Вообще, к этому процессу существует два подхода. Коллеги из ОГК-4, используя систему Business Stream, могут оценить состояние основного оборудования фактически в реальном времени. Это живая система, но, приобретая ее, вы должны на 100% доверять встроенным в систему алгоритмам выявления рисков, которые выдали вам результат. Есть другой подход, который, в частности, используют коллеги из «РусГидро». Все алгоритмы расчетов рисков открыты и периодически уточняются, но оценка технического состояния оборудования проводится по необходимости. Нам не подходит ни один из них. У нас внедрение начато с классического ТОиР на базе ИБМ Максимо для учета дефектов, планирования графика ремонтов, составления программ ремонта, учета затрат. Была заведена история ремонтов, чтобы понимать тенденции, и начат учет текущих дефектов в электронном виде. Если мы имеем данные по отказам, знаем, в каком состоянии находится оборудование, мы можем переходить к оценке риска, чтобы понять, какие убытки мы понесем при потере какого-то блока, что необходимо ремонтировать, что модернизировать, а что эксплуатировать до отказа.
Сергей Дятлов: – И вообще, приведет ли отказ конкретного узла к остановке блока в целом.
О.К.: – Совершенно верно. Нужны методология оценки дефектов и полная картина технологических взаимосвязей. Ей-то мы сейчас и планируем заниматься. Возможно, этим нужно было начать заниматься раньше, параллельно с внедрением системы ТОиР, но в функциональности ИБМ Максимо этого нет.
С.Д.: – Причем софта на рынке под это нет, никто не предлагает решений. Даже IBM, несмотря на столетнее присутствие на рынке информационных технологий, не может ничего предложить.
О.К.: – Такая проблема есть. Но главное – все-таки методология. Софт мы еще писать умеем, а вот, допустим, выстроить уровень значимости единиц оборудования – это уже не просто проблема, а большая проблема.
С.Д.: – Я считаю, что эта система не развивалась нормально, так как у нас был достаточно продолжительный период, когда в руководстве энергетических компаний не было людей, которые там собираются работать долго. Оценка работы, ее анализ, прогнозирование имеют смысл, когда ты уверен, что и через десять лет будешь сталкиваться с подобными проблемами.
Константин Симакин: – Проблема также в том, что нет технологических карт, их надо создавать. А они разные для каждого железа. Заводы-производители не берутся их создавать.
С.Д.: – А энергосервисных компаний у нас нет.
О.К.: – То есть они есть, но они не готовы создавать технологические карты. Думаю, что за создание сборника типовых технологических карт ни одна ремонтная организация или отраслевой институт не берутся еще и потому, что с каждым годом падает подготовка инженерных кадров.
С.Д.: – Также хотелось бы отметить, что технологические карты – это некий уровень стандарта, а стандарты вводит некий институт, регулятор, которого просто-напросто не существует.
О.К.: – Большим достижением в нашей организации я считаю создание модели формирования ремонтной программы. Стало понятно, где ТОиР, где оценка риска, где прогнозирование, где проходит согласование. Появилась цель – а это уже мотивация. Стало понятно, что нужно делать, в каком направлении двигаться. Все может быть дальше продумано и разложено на процессы отдельно для каждой станции, для каждого блока и для конкретных людей, которые планируют ремонты и которые ремонтируют.
С.Д.: – Вам повезло, что технари взялись за это и выдали результат.
О.К.: – Для того чтобы зажечь людей, нужно заставить их поверить, что информационные системы работают и позволяют реально пользоваться результатами расчетов, несмотря на тяжелый первоначальный этап по рутинной работе заведения исходной информации.
– И к каким результатам вы в итоге пришли?
О.К.: – Самое тяжелое было сделано за три года. Фактически работа по заведению НСИ по большей части пройдена. Еще необходимо кое-что сделать, подправить, но это уже доработки.
– Каковы твои прогнозы на будущее?
О.К.: – Мы понимаем, куда надо двигаться, что делать. И главное, не собираемся упрощать задачу по оценке технического состояния оборудования и определения рисков.
Журнал Энергополис №4(56) апрель 2012
Читайте также:
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
- Комментариев: 0
Похожие новости:
Между двумя полюсами
Идея объединения двух акционерных обществ, ФСК ЕЭС и Холдинга МРСК, будоражила энергетическое сообщество все последнее время. И вот наконец министр энергетики РФ Александр Новак заявил, что «о
Идея объединения двух акционерных обществ, ФСК ЕЭС и Холдинга МРСК, будоражила энергетическое сообщество все последнее время. И вот наконец министр энергетики РФ Александр Новак заявил, что «о
ERP-системы: трудности выбора и внедрения
Вы слышали про загадочные буквы ERP? От них веет какой-то магией, на них возлагают большие надежды. Так что ж это такое – ERP-система в современном бизнесе?
Вы слышали про загадочные буквы ERP? От них веет какой-то магией, на них возлагают большие надежды. Так что ж это такое – ERP-система в современном бизнесе?
Болевые точки инновационного развития
Третья ежегодная конференция по инновациям в электроэнергетике SmartUtilitiesRussia проходила в Москве 16 и 17 ноября. В этом важном мероприятии принял участие заместитель председателя правления ОАО
Третья ежегодная конференция по инновациям в электроэнергетике SmartUtilitiesRussia проходила в Москве 16 и 17 ноября. В этом важном мероприятии принял участие заместитель председателя правления ОАО
«Мы хотим быть не просто гильдией!»
Исполнительный директор СРО НП «Объединение энергостроителей» Евгений Кравченко. Эксклюзивное интервью для журнала «Энергополис».
Исполнительный директор СРО НП «Объединение энергостроителей» Евгений Кравченко. Эксклюзивное интервью для журнала «Энергополис».
Модернизация напоказ
– До недавнего времени энергетика была одной из самых стабильных отраслей. Ряд обстоятельств значительно изменил ситуацию. Одно из них – авария на АЭС в Японии. Как это происшествие отразится на
– До недавнего времени энергетика была одной из самых стабильных отраслей. Ряд обстоятельств значительно изменил ситуацию. Одно из них – авария на АЭС в Японии. Как это происшествие отразится на
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.